Сватовство героя

— Не бойся, – говорит Драко. – Папа не кусается, он не Нагайна.

— Я и не боюсь, – Гарри поднимает голову и расправляет плечи.

Однако будущий тесть – или свекр? – совсем не то же самое, что противник на поле боя. С ним нужно наладить отношения или хотя бы заключить пакт о ненападении, а это очень сложно сделать, если против… тесть смотрит ледяными глазами и цедит сквозь зубы:

— Рад вас видеть в своем доме, мистер Поттер. Располагайтесь. Вино, виски, коньяк?

— Сливочное пиво, – брякает Гарри и весь сжимается внутри от ужаса. Пиво! У Малфоев! Вот так облажаться с первых слов?

Люциус вздергивает бровь и обменивается надменно-удивленным взглядом с домовым эльфом. Тот совсем не похож на покойного Добби, скорее, это живая карикатура на хозяина дома – жидкие сивые волосы свисают до лопаток, огромные глаза прищурены, широкий рот кривится в презрительной гримасе, а вытертый бархатный чехол от диванной подушечки до смешного напоминает парадный камзол Малфоя. Разве что трости не хватает.

Гарри фыркает и неожиданно понимает, что Драко прав. Некого бояться. Люциус Малфой – всего лишь обычный волшебник, чудом избежавший судебного преследования за свои делишки при Волдеморте. Он всегда и ко всем приспосабливался, значит, приспособится и к Гарри. А если не приспособится – что ж, им с Драко есть, где жить, и есть, на что жить.

Гарри улыбается и смотрит прямо в глаза Люциусу.

— Не будем откладывать, мистер Малфой. Мы с Драко любим друг друга и хотим, чтобы вы с миссис Малфой узнали об этом первыми.

— А если мы с миссис Малфой против? – резко спрашивает Люциус, и Гарри пожимает плечами.

— Тогда мы обойдемся без вашего согласия.

Он снова улыбается и берет за руку Драко, все это время молча стоящего рядом. Люциус разворачивается и выходит из комнаты, тяжело опираясь на трость.

— И? – спрашивает Гарри у Драко, но в это время домовик ставит на стол два кубка.

— Сливочное пиво для молодых господ, – мрачно говорит он.

Драко приподнимает кубок и слегка касается его краем носа Гарри.

— Папа согласен!

* * *

— Как ты мог? – Нарцисса заламывает руки. – Как ты мог им это позволить? Дева Моргана, какой позор! Люциус, ну почему ты молчишь? Немедленно пойди и скажи им, что никакого брака, никакого "мы будем жить вместе". Драко женится на той девушке, которую мы ему выберем!

Люциус Малфой стоит у открытого окна и смотрит на сад, залитый полуденным августовским солнцем.

— Не будем откладывать, мистер Блэк. Мы с Нарси любим друг друга и хотим пожениться.

Тонкие пальцы Нарциссы стискивают запястье Люциуса. Сигнус Блэк Третий смотрит на них тяжелым взглядом.

— Мы сами выберем жениха для Нарциссы. Никогда девушка из древнего и гордого рода Блэков не выйдет замуж за эмигранта.

Люциус сжимает зубы. Его род не менее древний и гордый, но корни Малфоев во Франции, а Малфой-мэнору всего лишь шесть сотен лет. Ерунда по меркам надменных британских волшебников.

— Тогда мы обойдемся без вашего согласия, – хрипло отвечает он, с ужасом думая о предстоящем разговоре с отцом.

— Наглец, – бурчит Сигнус и велит домовику принести из подвалов трехсотлетнее эльфийское…

— А дети? Как же дети? – продолжает рыдать Нарцисса, и Люциус наконец разворачивается, садится рядом, берет в руку ее ладонь, целует нежное запястье.

— Усыновят. После войны осталось много сирот.

Не то чтобы Люциус рад зятю в лице Гарри Поттера. Просто выбор у них с Нарциссой невелик – либо принять сына вместе с его… женихом, либо остаться без сына. Конечно, Драко наполовину Малфой, и любовь к семье у него в крови. Но он еще и наполовину Блэк, следовательно, все равно поступит по-своему.

— Мне кажется, – задумчиво говорит Люциус, – что мы слишком поспешно решили ограничиться одним ребенком. Вряд ли в ближайшее время в нашем мире снова появится Лорд Волдеморт или, не дай Мерлин, Альбус Дамблдор. Зато в зятьях у нас сам Поттер. Так что мы без опаски можем родить и вырастить еще одного. Или двоих, если родится девочка.

Нарцисса ахает и во все глаза смотрит на мужа.

— Ты действительно хочешь еще ребенка?

— Почему нет? – Люциус слегка смущается. – Мы достаточно молоды.

— В таком случае, – Нарцисса встает, – займемся этим немедленно! И учти – на этот раз имя ему дам я! Никаких больше звезд и созвездий! Достаточно с нас этих космических катастроф!

— Надеюсь, тебе не придет в голову назвать сына Гладиолусом, – смеется Люциус и распахивает дверь в спальню.